Великий бог Пачакамак
Позднее перуанская мифология стала признавать только трех богов самого высокого ранга: землю, гром и созидательное начало. Пачакамак, великий дух земли, получил свое имя от слова «пача», которое переводится как «предметы, существа». В этом смысле материальных видимых предметов оно является эквивалентом слова «мир»; будучи применено к событиям, которые следуют одно за другим, оно обозначает «время», а в отношении предметов, связанных с людьми, значит «собственность», особенно это относится к одежде. Мир видимых предметов, таким образом, называется Мамапача (Мать земля) — под таким именем древние перуанцы поклонялись земле. С другой стороны, Пачакамак не является самой землей, почвой, он является духом, который оживляет все, что из нее появляется. От него происходят духи растений и животных, которых порождает земля. Пачамама — это мать духов (материнский дух) гор, камней и равнин. Пачакамак — дух отец зерновых культур, животных, птиц и человека. В некоторых местностях Перу Пачакамаку и Пачамаме поклонялись как богам супругам. Возможно, это было распространено повсеместно в древние времена, постепенно выходя из употребления в более поздний период. В дальнейшем Пачамама стала уже символизировать землю, непосредственно граничащую с каким либо поселением, от которой зависели его жители, так как она была их поставщиком пищи.
Перуанские мифы о создании мира
Легко увидеть, как такое представление о Пачакамаке, духе живой природы, сольется с идеей всеобщего или даже не всеобщего создателя творца. То, что до этого существовало понятие о созидательном начале, может быть доказано существованием в Перу такого имени, как Контикси Виракоча (Тот, кто дает начало). Вероятно, в какой то сравнительно далекий период это понятие и концепция Пачакамака пришли в столкновение и, возможно, легко слились, когда стало ясно, насколько близки и родственны эти две идеи. Действительно, Пачакамак еще был известен как Пачарурак, «создатель» всего сущего — надежное доказательство его слияния с идеей созидательной силы. И как таковой, он имел свой символ, который представлял собой овальную золотую пластину, которая висела в Куско в великом храме Кориканча между изображениями солнца и луны. Она была расположена вертикально, и можно с некоторой долей вероятности предположить, что представляла собой символ той универсальной матрицы, из которой произошло все. В другом месте в Куско создатель был изображен в виде каменной человеческой фигуры.
Пачайячачик
В более поздний период правления инков эта идея создателя слилась с идеей непосредственного правителя вселенной, известного как Пачайячачик. Это изменение произошло, вероятно, благодаря влиянию Инки Пачакутика, о котором известно, что он сделал еще несколько других нововведений в богословскую систему перуанцев. Он приказал построить новый большой храм богу создателю в северной части города Куско, в котором поставил статую из чистого золота размером с десятилетнего мальчика. Небольшой размер был нужен для того, чтобы статую можно было переносить с места на место, так как отправление религиозных обрядов у перуанцев почти всегда проходило на открытом воздухе. Статуя представляла собой изображение мужчины с поднятой правой рукой, три пальца которой прижаты к ладони, а указательный и большой пальцы — нет; они словно изображают открытый рот, произносящий созидательное слово. Этому богу была выделена немалая собственность и доходы, а до этого служение ему было только добровольным.
Представления о создании мира
Именно из местных источников, сохранившихся благодаря первым испанским колонистам, мы выбираем знания о том, из чего, по мнению инков, состоял созидательный процесс. Посредством своего слова (nisca) создатель, дух, могущественный и великий, создал все предметы. Приводятся сами его слова, сохранившиеся до наших дней в богослужениях перуанцев: «Да будет земля и небо», «Да будет мужчина; да будет женщина», «Да будет день», «Да будет ночь», «Да будет свет». Солнце здесь рассматривается как созидательное начало, а правящая каста — как объекты специального созидательного акта.
Пакари Тампу
Пакари Тампу (Дом зари), согласно более поздним верованиям инков, было местом рождения четырех братьев, которые ввели в Перу четыре системы поклонения богам. Самый старший из них забрался на соседнюю гору и бросил камни на четыре стороны света, указав таким образом, что предъявляет права на все земли, которые охватывает взор. Самому младшему брату удалось заманить его в пещеру, которую он завалил огромным камнем, сделав его там вечным пленником. Затем он уговорил своего второго брата подняться на высокую гору и сбросил его вниз, превратив во время падения в камень. Увидев, какая судьба постигла его братьев, третий по старшинству брат спасся бегством. Очевидно, здесь перед нами легенда, сочиненная в более поздние времена жрецами инков, чтобы дать объяснение развитию перуанской религии в различные периоды. Старший брат должен был символизировать самую древнюю религию Перу, веру в paccariscas , второй — фетишистское поклонение камням, третий — возможно, поклонение Виракоче и последний — простое и строгое поклонение солнцу. Однако существовала «официальная» легенда, в которой говорилось, что у солнца было три сына: Виракоча, Пачакамак и Манко Капак. Последнему была отдана власть над людьми, тогда как другие были связаны с деятельностью вселенной. Такая политическая расстановка сил отдала всю власть, духовную и физическую, в руки известных потомков Манко Капака, инков.
Поклонение морю
Древние перуанцы поклонялись морю так же, как и земле. Люди, жившие в глубине страны, считали его угрожающим богом, тогда как жители побережья почитали его как бога, дарующего благо, и называли Мамакоча, или Мать море, так как оно давало им пропитание в виде рыбы. Они поклонялись киту, довольно часто встречающемуся у тех берегов, из за его огромных размеров, а во многих районах с почтением относились к тем видам рыб, которые там водились в изобилии. Это поклонение ни в коей мере не напоминало тотемизм, так как в его рамках было запрещено поедать тотемное животное. Считалось, что прототип каждого вида рыб жил в наземном мире подобно тому, как многие племена североамериканских индейцев полагают, что предки определенных животных, которые получили от них свое название, обитают во всех сторонах света или на небе. Этот великий бог рыба породил другие виды рыб и поселил их в водных глубинах, чтобы они могли там существовать, пока человек не найдет им применение. У птиц так же, как и у животных, были свои одноименные двойники среди звезд. Действительно, у многих народов Южной Америки, древних и современных, созвездия носят названия некоторых зверей и птиц.
Виракоча
Народ кечуа аймара поклонялся Виракоче как великому герою. Ему не делались жертвоприношения и не платили дань, так как они думали, что он, будучи создателем и обладателем всего сущего, ничего не хотел от людей, так что они могли дать ему только свое поклонение. После него они боготворили солнце. Они действительно верили, что Виракоча сотворил и солнце, и луну, появившись из озера Титикака, а затем он создал землю и населил ее людьми. Во время его путешествия на запад с берегов озера на него иногда нападали люди, но он отомстил, наслав на них страшные бури, которые уничтожили их пожитки, и они смирились и признали его своим господином. Он простил их и научил всему, получив от них имя Пачайячачик. В конце концов, он исчез в западном океане. Либо он создал, либо вместе с ним были рождены четыре существа, которые, согласно мифам, привели Перу к цивилизации. Каждому из них он отдал одну четвертую часть земли, и, таким образом, они стали известны как четыре ветра, северный, южный, восточный и западный. В одной легенде утверждается, что они появились из пещеры Пакари, Обители зари.
Поклонение солнцу в Перу
Слово «инка» означает «народ солнца», и это светило инки считали своим создателем. Но они не поклонялись ему как тотему, то есть не считали прародителем, хотя и приписывали ему свойства человека. Здесь мы можем заметить разницу между поклонением солнцу в Мексике и в Перу. В то время как науа изначально считали это небесное тело обиталищем Человека Солнца, который спустился на землю в виде Кецалькоатля, перуанцы смотрели на само солнце как на божество. Народ инков не отождествлял своих предков с детьми солнца до сравнительно позднего периода. Поклонение солнцу было введено Инкой Пачакутиком, который заявил, что солнце явилось ему во сне и обратилось к нему, как к своему ребенку. До этого времени поклонение солнцу всегда было строго на втором месте после культа создателя, а это божество появлялось только вторым в троице создатель солнце гром. Но постоянные жертвоприношения солнцу стали делать до того, как были признаны другие боги, и, по мере того как ширились завоевания инков и это положение стало распространяться на новые территории, эти земли стали именоваться «Землями Солнца», так как местные жители соблюдали традицию посвящать часть земель этому светилу, и в результате название стало относиться ко всем ним. Реально существующее солнце в величайшей степени способствовало его культу среди народа, который был слишком дик, чтобы ценить невидимого бога. Эта колониальная концепция, без сомнения, внушала военной касте метрополии решимость укреплять культ, столь популярный в завоеванных провинциях, поборниками и миссионерами которого они в значительной степени были.
Владения солнца
В каждой перуанской деревушке солнце имело значительную собственность. Его владения напоминали владения местного вождя и состояли из жилого дома, чакра, или земельного надела, стад диких и домашних лам и некоторого количества женщин, предназначенных служить ему. Обработка земельного надела солнца выпадала на долю обитателей близлежащей деревни, а продукты их труда хранили в инти уаси, или доме солнца. Девы Солнца каждый день готовили для светила пищу и питье, что представляло собой кукурузу и чичу. Они также пряли шерсть и ткали из нее тонкую ткань, которую сжигали, чтобы она могла дойти до небесных сфер, где божество могло использовать ее. Каждая деревня приберегала часть продукции, принадлежащей солнцу, для великого праздника в Куско, куда ее везли на спинах лам, предназначенных для жертвоприношения.
Захват инками скалы Титикака
Скала Титикака, известное место происхождения солнца, естественно, стала важным центром его культа. Время, когда у этой знаменитой скалы зародился культ солнца, скрыто в далеком прошлом. Но мы можем безошибочно предположить, что это случилось задолго до завоевания народа кольяо Апу Капак Инкой Пачакутиком и что поклонение светилу как богу войны народа колья было замечено Тупаком, который, подавляя мятеж, пришел к выводу, что почитание этой скалы местным населением имело какое то отношение к возникшим беспорядкам. Однако бесспорно, Тупак после реконкисты приступил к введению в этом природном центре поклонения обрядов, посвященных солнцу, на новой основе и с явным намерением закрепить за инками Куско такое исключительное преимущество, которое могло стать результатом обладания этим солнечным paccarisca. Согласно местному преданию, почтенный colla (или отшельник), посвятивший себя служению солнцу, прошел пешком от Титикаки до Куско с целью рекомендовать это древнее место поклонения солнцу вниманию Тупака. Следствием этого стало то, что Апу Капак Инка, который посетил остров и расспросил о древних местных обычаях, заново ввел их, сделав более регулярными. Его отчеты об этом едва ли можно принять, учитывая собранные факты. Скорее всего, Титикака подчинился Тупаку после подавления восстания народа кольяо. С этого времени отправление культа солнца в месте его происхождения было вверено в руки проживающих там инков и сопровождалось обрядами инков. Остров сделали поместьем солнца, а местных жителей выдворили за его пределы. Землю стали обрабатывать, а склоны гор сровняли, почву освятили и стали сеять кукурузу, зерно которой считалось даром солнца. Такая работа произвела на острове значительные перемены. Там, где когда то была пустошь и царило безделье, теперь процветали плодородие и труд. Урожаи умело делили на части: большую часть хранили для жертвоприношений, остаток отсылали в Куско, чтобы частично посеять на chacras, или на землях солнца, расположенных по всей территории Перу, а частично сохранить в житнице Инки и huacas, как символ того, что в будущем будут обильные урожаи и что уже засыпанное в амбары зерно будет сохранено. Дом для Дев Солнца был построен на расстоянии около мили от этой скалы, чтобы легче было доставлять продукцию для жертвоприношений. Обязанность поставлять дань в виде картофеля, оки и кинуа была возложена на жителей деревень, расположенных на берегах озера, а поставки кукурузы — на жителей близлежащих долин.
Паломничества к Титикаке
Скала Титикака во времена испанского завоевания была, вероятно, более посещаемым местом, чем сам Пачакамак. Эти два места считались основными святынями двух великих huacas, создателя и солнца соответственно. Особой причиной совершить паломничество к Титикаке являлось желание принести жертву солнцу как источнику физической силы и дарителю долгой жизни; ему особенно поклонялись пожилые люди, которые верили, что оно оберегало их жизнь. К Титикаке шел поток паломников, для которых были построены приюты в Капакауане и которым для их нужд предоставлялись запасы кукурузы. Неукоснительно соблюдался церемониал, связанный со священными обрядами у этой скалы. Прежде чем сесть на плот, который довезет его до острова, паломник должен был исповедоваться в своих грехах представителю объекта поклонения, который назывался huillac. Затем нужно было исповедаться у каждых из трех резных врат, через которые нужно было последовательно пройти, прежде чем паломник достигал священной скалы. Первые врата (Пума пунку) венчала фигура пумы; другие врата (Куэнти пунку и Пилькопунку) были украшены перьями различных птиц, которых обычно приносили в жертву солнцу. Пройдя последние врата, путешественник на расстоянии двухсот шагов видел перед собой саму священную скалу, вершина которой блестела, покрытая тонким листовым золотом. Далее путник идти не мог, так как вход разрешался лишь официальным лицам. При отъезде паломник получал несколько зерен священной кукурузы, выращенной на острове. Их он бережно хранил, присоединив к своим собственным запасам, полагая, что священные зерна будут оберегать их. Индейцы верили в силу кукурузы, выращенной на Титикаке, о чем можно судить по распространенному убеждению, что обладатель одного зернышка не будет страдать от голода в течение всей своей жизни.
Жертвоприношения новому солнцу
Инти Райми, или Великий праздник Солнца, инки отмечали в Куско во время зимнего солнцестояния. В этой связи делающие жертвоприношения инки, или тарпунтайта кума, выполняли свой священный долг, а верующие шли на восток, чтобы встретить одного из этих чиновников по дороге. На главных горных вершинах между Куско и Уильканутой вдоль дороги к скале Титикака горели жертвенные ламы, кока и кукуруза, чтобы приветствовать явление молодого солнца из его древней колыбели. Молина перечислил более двадцати таких мест, где делались жертвоприношения. Потрясающая картина принесения жертвоприношений солнцу на этих холодных горных вершинах в середине зимы в Перу, видимо, не имеет параллелей в религиозных обрядах древних жителей Америки. Покидая свои камышовые хижины на заре, верующие уходили из долины, захватив с собой жертвенный нож и жаровню и ведя белую ламу, тяжело нагруженную хворостом, кукурузой и листьями коки, завернутыми в тонкую ткань, и так шли до места, где должно было состояться жертвоприношение. Когда появлялось солнце, кучу хвороста поджигали. Жертву убивали и бросали в огонь. Тогда эта сцена представляла собой поразительный контраст по отношению к унылым диким окрестностям. По мере того как разгоралось пламя, а дым поднимался выше и становился гуще, воздух постепенно озарялся на востоке. Когда солнце поднималось выше над горизонтом, жертвоприношение было в самом разгаре. Тишину ничего не нарушало, за исключением треска пламени и журчания ручья, несущего свои воды по склону горы к реке, протекающей внизу. Когда солнце поднималось, инки начинали медленно ходить вокруг горящей массы, выдергивать шерсть с обгорелой туши ламы и монотонно напевать: «О, Создатель, Солнце и Гром, будь всегда молодым! Умножь число людей, пусть они всегда живут в мире!»
Ситок — Райми
Самым красочным, если не самым важным праздником солнца, был праздник Ситок Райми (Постепенно растущее солнце), который проводился в июне, когда на него отводилось девять дней. В течение трех дней, предшествующих этому событию, соблюдали строжайший пост, во время которого нельзя было зажигать костров. На четвертый день Инка вместе с народом шел на большую площадь в Куско, чтобы приветствовать встающее солнце, которое все ожидали в молчании. При появлении его приветствовали радостными криками и, образовав процессию, отправлялись к Золотому храму Солнца, где приносили в жертву лам и зажигали новый огонь при помощи изогнутого зеркала. Затем следовали жертвоприношения зерна, цветов, животных и ароматических смол. Этот праздник можно считать типичным сезонным празднеством. Календарь инков был чисто сельскохозяйственным в своей основе и своими праздниками отмечал возобновление или прекращение работ на полях. Астрономические наблюдения были не более передовыми, чем в календарях других народов Америки, стоявших на более низкой ступени цивилизации.
Человеческие жертвоприношения в Перу
Авторы, не очень хорошо знающие предмет, часто подробно останавливались на том, что человеческие жертвоприношения в Древнем Перу отсутствовали, и, не колеблясь, проводили сравнение между Мексикой и империей инков в этом отношении, которое обычно было не в пользу Мексики. Подобным утверждениям противоречат явные доказательства обратного. Человеческие жертвоприношения, безусловно, не были особенно распространены в Перу, но то, что они были регулярными и далеко не редкими, установлено доподлинно. Женщин для жертвоприношений солнцу брали из многочисленного класса acllacuna («избранные»); со всей территории империи инков регулярно взималась дань в виде детей женского пола. Красивых девочек в возрасте восьми лет забирали у родителей чиновники и передавали их специальным женщинам, которых называли татасипа (матери), для обучения. Эти матроны систематически наставляли своих подопечных, как вести домашнее хозяйство и проводить обряды. В крупных городах для них строили дома или монастыри под названием aclla —huasi (дома избранных).
Методы врачевания
Необычный рассказ о методах, применяемых знахарями индейцами в перуанских Андах, вероятно, иллюстрирует то, как варварские суеверия превращаются в обряд, производящий впечатление. В нем говорится: «Нельзя отрицать, что mohanes (жрецы) благодаря практике и традициям приобрели знания о многих растениях и ядах, при помощи которых они осуществляют, с одной стороны, удивительные излечения, а с другой стороны, наносят большой ущерб, но стремление приписать все это сверхъестественной силе заставляет их сочетать свои действия с тысячью заклинаний и суеверий. Самый обычный способ излечения состоит в том, чтобы разместить два гамака близко друг к другу либо в жилище, либо на открытом воздухе: в одном из них лежит пациент, а в другом — mohane , или agorero. Последний, находясь в контакте с больным, начинает раскачиваться, а затем резким фальцетом призывает птиц, четвероногих и рыб дать здоровье пациенту. Время от времени он поднимается со своего места и делает тысячу нелепых движений руками над больным человеком, к которому он прикладывает свои порошки и травы или сосет раненые или пораженные болезнью части тела. Если недуг усиливается, то agorero с присоединившимися к нему людьми поет небольшой гимн, адресованный душе пациента, несущей это бремя: «Ты не должна уходить, ты не должна уходить!» Когда он повторяет это, к нему присоединяется люди до тех пор, пока, наконец, не поднимается страшный шум и крик, который усиливается пропорционально тому, как больной становится все слабее и слабее; все это делается с той целью, чтобы эти крики достигли его ушей. Когда все заклинания не дают результата и близится смерть, mohane вскакивает со своего гамака и обращается в бегство, а вслед ему дождем сыплются палки, камни и комья земли. Постепенно собираются все родичи и, разделившись на группы, каждый (если тот, кто находится в предсмертной агонии, является воином) подходит к нему со словами: «Куда ты идешь? Почему ты нас покидаешь? С кем мы пойдем на врага?» Затем они рассказывают ему о подвигах, которые он совершил, о числе врагов, убитых им, и о радостях жизни, которые он оставляет. Это произносится различным тоном: в то время как некоторые возвышают голоса, другие их понижают, а несчастный больной обязан выдерживать эти назойливые приставания без звука, пока не появятся первые признаки приближающегося конца. Тогда его окружает множество женщин. Некоторые из них насильно закрывают ему рот и глаза, другие оборачивают его в гамак, навалившись на него всем своим весом и заставляя его испустить последний вздох раньше времени. А третьи, в заключение, бегут погасить свечу и развеять дым, чтобы душа, не имея возможности почувствовать отверстие, через которое она могла бы вылететь, осталась бы в теле. Чтобы этого быстро достичь и не допустить ее возвращения во внутреннюю часть жилища, они кладут у входа отбросы, вонь от которых ее туда не допустит».
Смерть от удушья
«Как только умирающий человек задохнулся от того, что ему зажали рот и нос, и его завернули в покровы его постели, самый осторожный индеец, будь то женщина или мужчина, берет его на руки поудобнее и издает легкий вскрик, на который отзываются горестными причитаниями ближайшие родственники и тысяча старух, собравшихся по такому случаю. Пока длятся эти горестные вопли, люди умершего постоянно совершают утомительные действия: ладонью руки они вытирают свои слезы и нагибаются к земле, чтобы вытереть об нее руку. В результате таких периодически повторяющихся действий вокруг глаз образуются грязные круги, которые придают им ужасающий вид, но они не смывают их до тех пор, пока не кончится траур. Эти первые вопли завершаются распитием нескольких изрядных емкостей с masato , чтобы утолить жажду, вызванную горем, а затем все отправляются в дом усопшего, чтобы принять участие в разгроме утвари: одни разбивают котелки, другие — глиняные горшки, а третьи жгут одежду, чтобы поскорее забылась память об усопшем. Если покойный был вождем или могучим воином, его похороны совершаются по римскому обряду: они длятся много дней, все дружно рыдают долгое время и утром, и днем, и вечером, и в полночь. Когда наступает назначенный час, перед домом жены умершего и его родственников начинает звучать траурная музыка и под звуки музыкальных инструментов начинают воспевать его подвиги. Все окрестные жители, находясь каждый у себя дома, сливают свои голоса в один общий хор: одни щебечут по птичьи, другие рычат, как тигры, а большая часть тараторит по обезьяньи или квакает по лягушачьи. Они постоянно делают паузы, чтобы выпить masato. Церемония завершается тем, что уничтожается все, что могло еще остаться у усопшего, а его жилище сжигается. Некоторые индейцы, ближайшие родственники усопшего, обрезают волосы в знак траура, как это делали моавитяне и другие народы…»
Похороны вождя
«В день смерти они кладут тело вместе со знаками отличия в большой глиняный сосуд или раскрашенную емкость, которую закапывают в одном из уголков квартала, кладя сверху слой гончарной глины и забрасывая яму землей до тех пор, пока могила не сровняется с поверхностью. По окончании похорон они воздерживаются от посещения могилы и забывают имя этого воина. Племя роамайна выкапывает своих умерших, когда, как им кажется, плоть их уже съедена червями; обмыв кости скелета, они помещают их в гроб из гончарной глины, украшенный различными символами смерти, подобно тому как иероглифы украшали покровы египетских мумий. В таком виде скелет несут домой, чтобы живущие могли отдавать умершему дань уважения — не в подражание тем редким сибаритам древности, которые в свои самые пышные праздники ввели зрелище такого рода, которое, служа напоминанием им об их конце, могло дать им стимул для того, чтобы испробовать все непристойные удовольствия, доставляемые человеческими страстями, прежде чем этот конец настигнет их. По истечении приблизительно одного года кости еще раз предают земле, а человека, которому они принадлежали, забывают навсегда».
|