Если кто-то читает тему, добавлю последнюю главу этой сказки
С Наступающим Новым 2015 годом!
Часть Седьмая сказок о путешествиях СиндбадаО, благородные, кто слушают рассказ!
Я жил прекраснейшею жизнью, но опять
Моя душа, как прежде, стала тосковать
По путешествиям. И вот, в седьмой уж раз…
Решился я на это дело: повидать
Другие страны, познакомиться с купцами,
Рассказы их послушать с добрыми концами,
Поторговать да с ветром вольности взлетать…
Собрал товары я роскошные с собой,
Да из Багдада вновь отправился в Басру,
Вот сел с купцами на корабль, на корму,
И мы поплыли, восхищённые судьбой,
В здоровье, радости.
И ветер в паруса!
Вот так добрались мы до города Китай,
В беседах время проводя - Не забывай, -
В конце рассказа повторяли, – чудеса!
Но не успели мы до пристани доплыть,
Как ветер сильный да порывистый восстал,
И наш корабль схватил в объятья и погнал,
А сильный ливень, как с ведра, принялся лить.
Мы прикрывали парусиной свой товар,
Тяжёлым войлоком, спасая от воды,
Но всё промокло, понапрасну те труды…
И вот молиться стали… Но… ещё удар…
Беда врывается без спроса к нам, увы…
Хоть нет случайностей…
Причины ж - каковы?
Вдруг капитан на мачту крайнюю забрался
И стал смотреть направо, прямо и налево,
Да и назад, и вдруг… расплакался от гнева!
Одежды начал рвать, и страшным он казался…
Мы успокаивать взялись, увещевая
Внезапный гнев. А он с надрывом отвечал:
- Молите к милости Аллаха, нас умчал
Великий ветер, в море крайнее бросая…
Оно - последнее из всех земных морей!
Он быстро слез, открыл сундук свой и достал
Мешочек синей ткани, спешно разорвал,
Оттуда высыпал он пепел - прах скорбей,
Смочил водой, понюхал и поднёс к глазам,
Достал и маленькую книжечку, затем
Читать взялся, убитый горем перемен,
И, укрепившись, обратился снова к нам:
- Здесь удивительные вещи, о, друзья,
В книжонке этой! Но… столь истинны они,
Что даже в мелочи надёжны и верны.
В ней опыт сотней лет, не верить ей нельзя!
А говорится тут о том, что… кто достиг
Земли конечной, то погибнет, не спасётся.
Земля же Временем Царей сия зовётся,
Здесь Сулейманов прах хранится, тут тайник,
И змеи водятся ужаснейшие видом…
А к кораблям, что достигают этих мест,
Выходит Рыба и глотает всё, что есть…
И этот час бывает самым крайним мигом…
Но не успел закончить он своих речей,
И не успели мы весь ужас осознать,
Как наш корабль море стало подымать,
И крик подобный грому… вышел из морей…
Мы точно мёртвые застыли, ожидая,
Что будет с нами, не желая ни-че-го…
Застыло время камнем и… пош-шло на дно,
И наши мысли, даже чувства, умирая,
Уж осознали - всё на смерть обречено…
Мы убедились, что погибнем …
Прахом жизнь!
Вдруг подплыла к нам преогромнейшая Рыба,
И мы, дивясь на облик страшный, зарыдали,
И тут прощаться все друг с другом сразу стали,
Но вот… другая Рыба -
Большая, как глыба…
А следом чудище, превыше тех двоих!
Вот все Три Рыбы…
…закружились возле нас,
И третья Рыба пасть разинула…
Сей-час!!
Про-гло-тит нас! Раздавит в челюстях тугих…
Мы не надеялись на чудо, только вдруг -
Сильнейший ветер!
Он понёс нас на скалу,
И весь корабль разбился в щепки! Я не лгу…
Мы все погибли…
Так замкнулся жизни круг…
Когда очнулся я,
Но я ли то очнулся, сказать по-правде, затрудняюсь вам, друзья,
То ощущенье описать в словах нельзя, поскольку круг времён, действительно, замкнулся…
Когда очнулся я,
то скинул всю одежду
И ухватился за летящую опору,
И на неё залез, без мыслей и разбору,
Вцепившись крепко и храня в душе надежду.
Вздымались волны, ветры дули штормовые,
Я подымался в бездну, в пропасть опускался,
Но только крепче за опору ту держался,
И до сих пор я помню ужасы былые.
Меня терзали преострейшие мученья,
Испуг и голод, жажда жизни и страданья.
Я упрекал себя за глупость, наказанье,
За неразумно неуёмное влеченье
Пускаться в плаванье, опять, опять, опять…
Желать и гибнуть, торговать и погибать…
Я повторял себе:
- О, глупый мореход,
Синдбад, ужели не зака-ял-ся?
Ведь ты
От путешествий видел столько ма-яты!
И всё страшнее в каждый следующий поход…
Ты говорил всегда «последний это раз»,
Ты умолял Аллаха, плача, о спасенье
И клял судьбу свою в пучине невезенья,
Но ложным был твой каждый следующий отказ.
Терпи же то, что терпишь ты, ведь заслужил!
Всё, что случается, предо-преде-лено
Тебе Аллахом, сомневаться неумно,
Чтоб ты от жадности свой разум излечил…
Тут я вернулся снова в ум свой и взмолил:
- На этот раз клянусь, воистину, Аллах!
Что не отправлюсь путешествовать… что страх
Перед Тобою, Всемогущий, я впустил..
Не только в ум, но поселил его я в сердце!
И никуда мне от Тебя теперь не деться.
И продолжал я умолять Аллаха дальше,
Чтоб он спасение мне дал на этот раз,
Рыдал я плачем, не смыкая в страхе глаз,
И плыл в молитвах я… два дня моих тягчайших…
Но, наконец, на остров выбрался далёкий…
И, отдохнув, плодами голод утолив,
Я оживился, и почувствовал прилив.
Решимость вновь моя окрепла.
Дух высокий
В себе увидел вдруг, на крыльях воспарив…
Решил в душе я: если выберусь, спасусь,
То я закаюсь пред Аллахом, что не буду
Вновь путешествовать, надеявшись на чудо,
А коль не выберусь, - погибну, - ну и пусть!
Пройдя по острову, поток я увидал,
Что полноводен и течёт под кручу, в гору!
Я вспомнил лодку и тотчас без разговору
Стал делать новую. Аллах мне силы дал!
Я вспоминал, я постигал…
Я жить желал!
И сучья начал от сандала собирать,
А это дерево ведь о-очень дорогое,
Из трав веревки сплёл, затем, само собою,
Связал все ветки.
Лодку сделал я опять!
- Спасусь, - так будет от Аллаха чудо это!
И сел я в лодку и поплыл путём воды,
Проплыл два дня, и третий плыл я без еды.
Достиг и места, где под гору путь, без света…
Да испугался, что застряну под горой,
Хотел вновь выбраться, но воды… по-нес-ли
Меня со всею силой мощной внутрь земли,
А я от страха был потерян, сам не свой…
- Нет мощи, кроме как у мощного Аллаха!
Молился я, а лодка… вышла из горы,
Вдруг вижу я долины дивные черты,
Но предо мной… каскад порогов! Я с размаху
Хотел до берега доплыть, но понапрасну…
Поток схватил меня и мощными рывками
Понёс под сильный гул кипящими волнами
В ущелье страшное, что тёмно и ужасно!
Такого я не видел в жизни ни-ког-да!
И с водопадом я помчался в неизвестность,
Словами разве объяснить, какая «честность»,
При чём тут «правда», не опишут то слова…
Водоворот меня терзал и вверх тормашкой
Не раз я падал, диким ужасом объят…
Ни жив, ни мёртв, но с головы до самых пят
С потоком слился, став в сознании букашкой.
Так, во все стороны кидали волны лодку,
Но я держался крепко цепкими руками.
И вот… спустился уж…
с бурлящими волнами
Опять в долину,
Город был в её середке…
Я жив! Поверите ли мне, теперь я - Жив!
Великий град с дворцами, белыми домами,
Сады по кругу, да с цветочною тропой.
А люди высыпали на берег толпой,
Увидев лодку, уносимую волнами,
И сетью вытащили к берегу меня.
Вот я упал среди толпы, нагой, без сил,
Не помня сам себя, куда, зачем я плыл…
Голодный, тощий, но живой!
Живым был я!
Мне дал одежду старичок богоподобный,
Сказав: - Приветствуем всем миром, добрый друг!
Добро пожаловать! - Затем повёл за круг
Зевак, добив: - Вижу, ты из благородных.
Потом мы в баню с ним пошли, потом поели
В его дворце великолепном и просторном,
И отдохнули в услуженье слуг проворных.
Я удивлялся всё, что жив, на самом деле...
Он спальню выделил мне с шёлковой постелью,
Веля невольницам все просьбы выполнять
И мне прислуживать, и воду подавать,
И развлекать, когда захочется веселья…
Так жил три дня я в доме этом, ел и пил,
И ароматами прекрасными лечился,
Душа воскресла, страх ушёл, я исцелился.
Блаженство истинное вновь душой вкусил.
На день четвертый Шейх пришёл, чтобы взглянуть:
- Возвеселил ты нас, дитя! Аллаху слава!
Теперь пойдём на берег, рынок будет справа,
Ты свой товар продашь и купишь что-нибудь.
Я промолчал, а про себя подумал так:
- Какой товар? И какова причина слов?
Шейх продолжал: - Да не печалься, что суров?
Коль цену добрую дадут, - хороший знак,
То я куплю за эту цену твой товар,
А не захочешь, подождём, пока цена
Здесь возрастёт, товар положим в закрома,
Ведь он не портится, Аллаха щедрый дар!
В ответ я: - Слушаю тебя и повинуюсь!
Благословенны все дела твои, слова,
И разве станет прекословить голова
Всему, что вижу здесь, я счастлив и любуюсь!
Пришли на рынок, вот тогда я и узнал,
Что разобрал уже на части лодку он,
И что сандал ценой высокой оценён.
А Шейх нанял для торга зычных зазывал,
И те кричали о продаже, а купцы
Всё цену выше подымали, и она
Уже до тысячи динаров названа!
Тут шейх спросил меня:
- Довольно ли цены?
Я согласился.
Шейх прервал торговли жар.
- Захочешь, я сложу товар твой в кладовых,
И подождём до дней торговли мы иных,
А хочешь, я куплю с надбавкою товар.
И сто динаров сверху дам. - Купцы молчали.
- Продам тебе, - сказал я, - дело решено!
И получил я деньги. Выпили вино,
А сам товар свезли туда, откуда взяли.
И ключ от этих кладовых он отдал мне.
Прошло немного светлых дней, и как-то раз
Шейх говорит:
- Дитя моё, ты радость глаз,
Но у меня есть дело важное к тебе.
Я стал уж стар, а вот наследника-то нет,
Есть только дочь, что молода и хороша,
Женись на ней, и успокоится душа,
Всё, чем владею я, тебе пойдёт вослед,
И на моё ты станешь место, как умру.
Я онемел пред ним, а он добавил так:
- Меня послушайся, дитя, то верный знак,
Ведь я добра желаю, счастия уму,
И, если ты меня послушаешь, дитя,
То я женю тебя, и будешь сыном мне.
Захочешь, станешь торговать, никто тебе
Не помешает возвратиться погодя
В твою страну, и деньги будут и товар.
- Клянусь Аллахом! - я в ответ, - ты стал отцом,
Мой щедрый Шейх, зовут тебя все мудрецом.
Твои желания и воля мне, - что дар.
Вот приказал Шейх привести к нему судью
И трех свидетелей ещё со стороны,
Да и женил меня, по правилам страны.
А как увидел я жену потом свою…
То осознал, что краше девы не видал!
Стройна, прелестна, в украшеньях дорогих,
Умна, светла, а голосок нежней благих!
На пир великий Шейх товарищей созвал.
А между мною и женой любовь возникла
Взаимным чувством величайшего влеченья!
Мы жили в радости без времени теченья.
А страсть моя до путешествий тут утихла.
Когда оставил мир отец, в конце концов,
Мой благодетель и спаситель, схоронили
Его мы в почестях, и дальше ладно жили.
Я занял место Шейха, став главой купцов.
Вот присмотрелся я к тем жителям страны,
Да и заметил, что их облик изменялся,
Да регулярно, когда месяц нарождался,
У них вдруг крылья вырастали со спины…
И к небесам они высоким улетали,
А оставались только женщины и дети.
Так я решил спросить однажды о секрете,
Что от меня и от других они скрывали…
Когда цвет жителей опять же изменился,
Я подошёл к тому, кто мне приятен был,
И попросил, чтоб он со мною в небо взмыл.
Он отвечал, что невозможно и таился…
А я настойчиво упрашивал его,
Тогда он смилостивился и полетел
Со мною вместе, как я искренне хотел,
Я на плечах сидел, на шее у него…
И мы взлетели, да под самый купол неба,
Где я услышал пенье ангелов небесных!
Ни разу не был я в краях таких чудесных,
Не видел столько красоты и мыслей бега…
Вокруг лишь ангелы с улыбками поют,
И льётся музыка вне слов, звучит сама,
Так небеса даруют силу, чудеса
Своим созданиям!
В душе моей салют!
Не удержался я, воскликнув: - Вечна слава
Аллаху щедрому и милос-ти-во-му…
Но не закончил фразы я, а потому,
Что вдруг огонь сошёл с небес, как жаром лава,
Да чуть не сжёг людей!!
Они тотчас спустились
К горе высокой, где и бросили меня
В великом гневе, гнев невольный усмиря,
Затем исчезли, словно мне они приснились…
Так я один остался, плача о себе,
Стал упрекать свои желания, страдая,
И ничего совсем в себе не понимая…
- Нет силы, кроме… у Аллаха по судьбе, -
Кричал я в горе, - почему же и сейчас,
Как от одной беды избавлюсь, попадаю
В другую страшную и заново страдаю!
За что жестока так судьба на этот раз!?
Потом утих и оставался в тишине.
Вдруг мимо юноши идут, у них в руках
По трости золота червонного, в глазах
Мироволение, одежды в серебре!
Я их спросил: - Откуда, кто вы и куда?
Они в ответ: - Рабы Аллаха мы при деле.
И дали трость златую мне. И, в самом деле,
Я оказался в месте странном, а когда
Взглянул я вниз, оттуда выползла змея,
Что преогромна и съедала человека!
По пояс был внутри неё он, ужас века,
А всё кричал:
- Спаси, Аллах найдёт тебя!
Я, подбежав, ударил тростью по змее,
Она и выплюнула всю добычу тут же!
И уползла, свернув кольцом себя покруче,
А человек тот… подошёл потом ко мне:
- Храни Аллах тебя великий за спасенье,
Отныне буду я с тобой, в любой беде.
Я отвечал ему: - Привет и мир тебе!
Вдруг видим мы, идут к нам люди, в исступленье…
А среди них узнал того я, кто меня
За облака поднял на шее. Я к нему...
Он с гневом мне:
- Ты погубил нас!
- По-чему?
- Ты разговаривал, Щедрейшего хваля…
Я стал оправдываться: - Я того не знал,
Так не взыщи теперь, не ведомо мне было,
Что речь моя твоих товарищей сгубила…
А он на посох золотой мне указал:
- Отдай, тогда взлетим на небо снова мы.
И я отдал. И мы тотчас же полетели…
А я молчал, как мне те люди повелели,
Хоть поражался от явленья красоты…
И снова видел я неведомые царства,
В мерцанье звёзд как бы живых, перед собой!
И снова вспомнил я, что мне… пора домой,
Что ум теряю, забываясь, как от пьянства...
Доставил к дому друг меня. Моя жена
Тотчас навстречу выбегает, поздравляя
Меня спасённого, в слезах переживая
И упрекая, что измучалась она…
- Зачем с шайтанами под небо улетел?
- А почему же твой отец жил вместе с ними?
- Не поступал он, как они, и был с иными,
Но раз он умер, то настал для нас предел.
Продай богатства, дом, езжай в свою страну,
И я последую, конечно, за тобой!
Нет ни отца уже, ни матери со мной.
Решай и сделай так, загладь свою вину.
Я вещи Шейха начал тут же продавать
И вдруг узнал, что здесь корабль строят люди,
О кораблях же говорили, как о чуде,
Ведь не могли они в то место доплывать…
Я отдал плату за корабль, товар сложил,
Жену забрал, и мы отправились с людьми,
Что наш корабль построить всё-таки смогли,
К себе домой! И о прошедшем не тужил.
Попутный ветер дул всё время в паруса.
Так плыли мы из моря в море и сумели
Доплыть до внутренних морей.
На самом деле,
Путь непростой был, помогали чудеса…
И добрались мы так до города Басры!
А там немного отдохнули и в Багдад,
Обитель мира, поспешили! Я был рад.
И вот, живём с женою вместе с той поры!
Привёз богатства много я, дарил друзьям,
И всем рассказывал подробности похода.
Мне показалось, не был дома я три года,
На самом деле, тридцать лет я пробыл там…
Аллаху клялся я - свой дом не покидать!
И путешествовать по суше или морю,
По небесам, но без товаров, и без горя,
Чтоб не пришлось бы мне потом опять страдать.
С тех пор я страсть свою унял, Аллаху слава!
Благодаря Ему вернулся я домой,
Живу достойно, да в обители родной.
Владею домом и семьёй, богат по праву.
Вот таковы дела мои… Я рассказал
Тебе, Синдбад, свои истории. Теперь
Живи со мною рядом, мне себя доверь.
Отныне другом я твоим навеки стал.
…И Шахразада замолчала, как вчера…
Да спать отправилась с любимейшим царём,
И Дуньязада спать ушла в свой окоём
Небесных сводов, отдыхая до утра…
А я напомню в двух словах о том начале,
Что повторяется в конце хорошей сказки,
Не оттого, что много было в ней печали,
А лишь затем, чтоб не забыли о подсказке..
Сказок множество в народе о Синдбаде Мореходе,
О далёких островах, о затерянных мирах,
О чудовищах ужасных, о лесах, горах прекрасных…
Приключения Синдбада - то не сказки рая, ада,
То неведомые были, где душа и духи жили,
Где бывали сами Вы в прошлых былях старины.
Может, вспомните чего?
В сказках мудрости зерно…
Продолжение Сказок 1001 ночь в файлах библиотеки - сайт Семь Морей.
Книжка издана в издательстве Буквика.
Вход 
FAQ
Поиск 
RSS - Галактика
